Amicus cognoscitur amore, more, ore, re.
Танго на шахматной доске (ч1 - проба)
Я хочу рассказать Вам о Ней.
Она. Она некрасива и грубовата. Она курит тяжелые вишневые сигареты и всегда заказывает виски. Она приходит сюда, в это полутемное заведение, каждый четверг, садится за одинокий столик с грациозностью взрослой кошки, закидывает ногу на ногу и достает сигарету. Официанты знают Ее и сразу ставят перед Ней стакан с золотистым напитком. Как Она любит: четыре куска льда на полстакана виски. В ответ Она слабо улыбается, опустив не очень густые ресницы, и отворачивается, слега щурясь, смотрит на музыкантов, что так нежно играют джаз. Каждый четверг они играют только для Нее.
Если Вы спросите у Нее, как Ее зовут, она посмотрит на Вас взглядом, в котором Вы отчетливо сможете понять негодование, что кто-то посмел задавать Ей подобные вопросы, высокомерие, какое могло бы быть у изгнанной Королевы, живущей вдали от своего дворца средь благоухающих солнечных садов, и раздражение - Вы помешали ей наслаждаться ее маленьким счастьем в одиночестве. Но после ее молодое лицо изменится, одарив Вас снисходительной улыбкой, и Она достанет из пачки очередную сигарету. И будет не против, если Вы чиркнете своей зажигалкой, безмолвно предлагая Ей свою персону на этот вечер. Но это не значит, что Вы Ей интересны. Она не проронит и слова, терпеливо переживая то, что Вы сидите напротив Нее, словно такой же посетитель, которому просто не хватило места в зале. Она будет коротко отвечать на вопросы, часто просто кивая или загадочно улыбаясь, поглядывая на Вас из-за ресниц, игнорируя и сбрасывая пепел с ароматной сигареты. Ее голос слегка хриповат, он не ласков, но Вам захочется слышать его снова и снова.
Ее цвет красный. Не вульгарный алый, а глубокий вишневый. Она мешает его с черным, подчеркивая, что жизнь не может быть похожей на сказку, что дешевые романы о любви - мусор, который Она любит бросать в камин после прочтения. Она делает последний глоток любимого напитка, оставляя на дне тонкий его слой, поверх которого подтаявший лед лениво и глухо переваливается, приятно ударяясь о пустые стенки стакана. Вы можете угостить Ее виски, Она не откажется...
Но не надейтесь, что после этого Она снова примет даже огонек Вашей дурацкой зажигалки, а позже вечером Ее тело будет Вашим. Слегка опьянев, Она будет играть с Вами, как бы невзначай медленно проводя пальцами по шее, но все так же не скажет своего имени. Она будет заниматься любовью со своим одиночеством под звуки джаза, и если Вы будете столь искусны, что сможете переиграть этого соперника, может быть, Она позволит притронуться к себе, а Ее зеленоватые глаза взглянут хоть каплю оценивающе.
Перекинув ногу с ноги, Она выпустит дым, держа сигарету напротив своего лица, аккуратно сжимая ее пальцами, и разрез Ее платья почти случайно откроет светлую кожу бедра. И пусть Она некрасива, но Ее улыбка очарует Вас, а пальцы, теребящие цепочку на шее, пока Она увлечена игрой музыкантов, касающиеся недоступной для Вас кожи, заставят Вас хоть раз, но судорожно выдохнуть и стыдливо опустить глаза. А Она, конечно же, заметит это, но спрячет улыбку в новой затяжке, и уберет руку от своей шеи, с мягкостью все той же взрослой кошки возьмет стакан и сделает маленький глоток.
Я хочу рассказать Вам о Ней.
Она. Она некрасива и грубовата. Она курит тяжелые вишневые сигареты и всегда заказывает виски. Она приходит сюда, в это полутемное заведение, каждый четверг, садится за одинокий столик с грациозностью взрослой кошки, закидывает ногу на ногу и достает сигарету. Официанты знают Ее и сразу ставят перед Ней стакан с золотистым напитком. Как Она любит: четыре куска льда на полстакана виски. В ответ Она слабо улыбается, опустив не очень густые ресницы, и отворачивается, слега щурясь, смотрит на музыкантов, что так нежно играют джаз. Каждый четверг они играют только для Нее.
Если Вы спросите у Нее, как Ее зовут, она посмотрит на Вас взглядом, в котором Вы отчетливо сможете понять негодование, что кто-то посмел задавать Ей подобные вопросы, высокомерие, какое могло бы быть у изгнанной Королевы, живущей вдали от своего дворца средь благоухающих солнечных садов, и раздражение - Вы помешали ей наслаждаться ее маленьким счастьем в одиночестве. Но после ее молодое лицо изменится, одарив Вас снисходительной улыбкой, и Она достанет из пачки очередную сигарету. И будет не против, если Вы чиркнете своей зажигалкой, безмолвно предлагая Ей свою персону на этот вечер. Но это не значит, что Вы Ей интересны. Она не проронит и слова, терпеливо переживая то, что Вы сидите напротив Нее, словно такой же посетитель, которому просто не хватило места в зале. Она будет коротко отвечать на вопросы, часто просто кивая или загадочно улыбаясь, поглядывая на Вас из-за ресниц, игнорируя и сбрасывая пепел с ароматной сигареты. Ее голос слегка хриповат, он не ласков, но Вам захочется слышать его снова и снова.
Ее цвет красный. Не вульгарный алый, а глубокий вишневый. Она мешает его с черным, подчеркивая, что жизнь не может быть похожей на сказку, что дешевые романы о любви - мусор, который Она любит бросать в камин после прочтения. Она делает последний глоток любимого напитка, оставляя на дне тонкий его слой, поверх которого подтаявший лед лениво и глухо переваливается, приятно ударяясь о пустые стенки стакана. Вы можете угостить Ее виски, Она не откажется...
Но не надейтесь, что после этого Она снова примет даже огонек Вашей дурацкой зажигалки, а позже вечером Ее тело будет Вашим. Слегка опьянев, Она будет играть с Вами, как бы невзначай медленно проводя пальцами по шее, но все так же не скажет своего имени. Она будет заниматься любовью со своим одиночеством под звуки джаза, и если Вы будете столь искусны, что сможете переиграть этого соперника, может быть, Она позволит притронуться к себе, а Ее зеленоватые глаза взглянут хоть каплю оценивающе.
Перекинув ногу с ноги, Она выпустит дым, держа сигарету напротив своего лица, аккуратно сжимая ее пальцами, и разрез Ее платья почти случайно откроет светлую кожу бедра. И пусть Она некрасива, но Ее улыбка очарует Вас, а пальцы, теребящие цепочку на шее, пока Она увлечена игрой музыкантов, касающиеся недоступной для Вас кожи, заставят Вас хоть раз, но судорожно выдохнуть и стыдливо опустить глаза. А Она, конечно же, заметит это, но спрячет улыбку в новой затяжке, и уберет руку от своей шеи, с мягкостью все той же взрослой кошки возьмет стакан и сделает маленький глоток.
