Мучительная музыка... Знаешь, я ненавижу тебя. Ненавижу за то, что доверился тебе, за то, что я был вынужден это сделать, потому что это нужно было тебе. Твоя необычность меня очаровала. Этот недолгий, но такой запоминающийся и яркий танец, был подписан "ненависть-любовь-ненависть". Твои движения в нем всегда были резкими, но полными полыхающей нежности ко мне. Я пытался тебе сопротивляться, но алкоголь увлеченности тобой окутал мой разум, заставил забыть об осторожности. Я подчинился тебе, я внимал твоим словам, я прогибался под твоими руками и готов был отдать себя. Я знал, что тебе тоже нужна ласка, но боялся дать ее тебе. Я боялся себя тогда, боялся, что, поборов себя, уже не смогу дать тебе свободу. Ведь ты ее так любишь - вечный узник своей души и прошлого. И когда вдруг дверь в твой мир приоткрылась, и я смог в нее заглянуть, я готов был на все, только чтоб твоя истинная, искренняя, чистая улыбка сияла ярче самого солнца на небесах! И я позорно пал перед тобой на колени, растопив лед своего сердца и показав себя таким, какой я есть. Я упал и я смеялся, смеялся над собой, над всем миром и над небом, что внезапно покрылось черными тучами и излило на меня ядовитый горький дождь разочарования. Твои теплые руки вмиг исчезли - ты уходишь, оттолкнув меня. Музыка продолжает играть, а я смотрю тебе вслед, смотрю, как ты уходишь, словно совсем не знаешь меня, уходишь, улыбаясь. И единственный вопрос разрывает меня на мелкие кровавые куски: "За что?" Я ненавижу тебя. За то, что это был твой танец, а я лишь был на него приглашен. Я ненавижу тебя за то, что это один из многих твоих танцев. Я ненавижу тебя за то, что ты так и не поймешь в нужный момент, что с тобой больше некому танцевать...
Туманы. А у нас туманы. Здесь, в низине, где древнее русло неизвестной реки, туманы особенные. Они такие густые, что, бывает, по утрам видишь только на несколько шагов перед собой, а вечерами только слабые, чуть-чуть заметные огни подсветки на высотках напоминают, что вот здесь стоят 20 с еще парой этажей здания... Это странное состояние. Вот сейчас ты улыбаешься, слушаешь любимую музыку, думаешь о том, чего хочешь... И вдруг все это пропадает: музыка вызывает отвращение или просто становится неинтересна, вместо улыбки безразличие, а желания исчезают. По-банальному: пошел в магазин из-за просто невероятной ломки по яблочному соку, взял и завернул за хлебом. Именно там я понял, что ничего не хочу. Это странно... Вот ведь печенье, сладости всякие, мороженое, выпечка, шоколад, чашки и всякие интересные вещицы... Я обошел весь магазин и с безразличным, как бы это парадоксально не было, ужасом понял, что я не хочу ни-че-го. Ведь так не бывает: ты проходишь весь магазин, все ряды, и обязательно есть хоть что-то, чего тебе хочется. В итоге я взял фруктовый лед, который потом кусками ел на улице и не чувствовал любимого вкуса (я вообще фруктовый лед не кусаю почти - на то он и лед, его смаковать надо) и все 4 Скиттлз. Зачем? Я так и не понял. Это был какой-то вялый, неслышный голос: возьми, ты же любишь. Ну взял. Ну пофиг. Посидел сейчас, подумал, поругался на себя. Лучше не стало)
Пустое тырканье в интернетах, поиск чего-то, поиск кого-то, поиск себя. Возвращение к прошлому значит еще и возвращение в тот мир, где мечты о том самом простом остаются лишь мечтами. Я смотрю на те фото и понимаю, что вернул бы все. И я этого хочу. Но не буду делать, потому что таким я уже не стану, на эти же самые грабли не наступлю. В конце концов, я уже не буду тем, кем был, хотя все также остаюсь преданной тварью. Да, все-таки интересное словосочетание влетело мне в голову, объясняющее меня, - преданная тварь) Но нерешенными остаются вопросы: для кого, для чего, зачем и нужно ли это кому-то вообще? Изменить себя... Избавиться от этой преданности. Я смогу? Смогу. Я все смогу, если захочу. Но тогда я буду причинять боль тому, кто будет рядом. Наверное. Возможно. Вероятно. И тут же всплывает вопрос: кто? "А что это за девочка и где она живет?" (с) А я не такой. И что с этим делать? А я не такой, как кто-то хочет. И что с этим делать? Я ем острое и давлюсь. Я не люблю острое. Но сам захотел это блюдо. Я не ожидал, что его будет так много. Я могу отказаться, но я давлюсь, ем и давлюсь. Андрюша, ты говорил мне... Ты спрашивал: "Ты готов это терпеть? Ты готов жертвовать?.." Я сказал, что готов. Я верил! Я верил, что то же самое, хоть чуть-чуть, сделают для меня. Это как приютить кота: нужно идти на компромиссы. А в итоге я ощущаю себя рыбкой в аквариуме, которую можно гонять, на нее можно смотреть, с ней можно играть, а когда она возьмет и заберется в свой домик - все. Только один способ есть, как ее заставить выплыть из него: опрокинуть аквариум.
Бггг!!! Бля, я скоро заведу... тег, а лучше блокнот, чтоб записывать фразы Тацу XDD Один из немногих тех, кто может меня развеселить даже в состоянии великой скорби по себе)) Причем, постоянно.
Из того дайри: Тацу: я ж все свои визиты к стомотологу не закончу Асахи: аа... (оО) Тацу зубатик :3 Тацу: угу, пиранья прям, но до тебя*человека с синдромом лягушенка* мне далеко Асахи: я чувствую себя каким-то полоумным чудовищем XD
Я ржал. Почти до слез XDD Я боюсь, когда приеду к Тацу в Москву и буду с ним жить, я лопну от смеха
Первое это, конечно, усы и лапы, хвост прилагается тоже, а то, конечно. Руки «хозяина», чтобы их всласть царапать, руки «хозяйки», в которых мурлыкать нежно, И элегантность позы, зрачка и жеста, ах, в этом мире лишь я роскошна! Знайте, плебеи, своё и чужое место, ваши колени — всегда пьедестал для кошки. Нежная леди, бандитка с большой дороги, звёзды и мыши ей сами ложатся в лапы. Ах, первым делом создали боги кошек и крыши, потом принялись за слабых, Квелых, нелепых — их звали Адам и Ева, кошки смеялись, купаясь в чернилах ночи, И приручили, просто и между делом, люди молились кошкам, забыв о прочих.
Каждая кошка помнит, как боги злились, впрочем, на кошек увы, невозможно злиться. Общим решением боги от мира скрылись, люди остались кошкам повеселиться. Шире зрачки, если к кошкам приходит память, уже от солнца, тепла и света, Каждая кошка ночью глядит на пламя первых костров, улыбаясь в усы при этом. Очень похоже, что кошки, огонь и звёзды — это последний довод в борьбе с рассудком. Стать, как они, и мурлыкать, и греть — так просто, жизнь лишь игра, или чья-то смешная шутка. Только и дел, что на стены влезать и падать, вечно бежать, и срываться на бег по кругу… Истина скрыта в спокойных кошачьих взглядах, вот почему мы не смотрим в глаза друг другу.
Во второй половине дня (а может, и раньше) мне вырубят уже входящие. Также возможно и то, что я пропаду из интернетиков по причине недосредств и компа. Сегодня я его еще как-то реанимировал, но все ведь может быть. Так что... если кому-то от меня что-то нужно, у вас есть утро. Для телефонных звонков свободен с 9:20 до 9:30, с 10:50 до 11:00 и после 12:20. Для смс все время до отключения. Но не отвечу. Просто приму к сведению)
Печаль, ах, печаль. Сижу, днями слушаю музыку, флужу, грызу ногти и страдаю полнейшей херней. Ощущение... ммм... почти такое же, как было в ноябре-декабре, только сегодня я почему-то подумал, что уже лето, когда выглянул в окно - там было видно только небо - и тогда я еще видел смысл и ждал чего-то. Смотрю на часы в ожидании 11 часов, чтоб наконец-то пойти спать. Странно, обычно хочется, чтоб время шло медленней, а тут... Тут просто ты сдаешься и отдаешь себя этому грязному течению. Хочешь, чтоб поскорее закончился день. И чтоб завтра тоже поскорее прошло. ВКонтакте много-много новой музыки. И большинство такое все однотипное. Очень нравится Hypnogaja - Here Comes the Rain Again. Прям вот... Оно прямо. Ну и... И все.
Сон. Я знал, что это не конец, но мне нужно было дойти до тебя...
Это был праздник. Праздник перед концом мира, перед ярким, горьким и ядовитым атомным взрывом. Его почему-то влюбленные парочки встречали с необыкновенной радостью, как встречали бы первый чистый рассвет после атомной зимы. Сверкали фейерверки, народ мегаполиса ликовал, смотря в ту сторону, где завтра вырастет чудовищный огненный гриб. На высоких крышах фейерверки были видны лучше, их сочные цветные огни поднимались высоко над небоскребами, ничто не мешало смотреть на эти скучные, на мой взгляд, светящиеся точки. Тем не менее, я поднялся на одну из крыш, выложенных гранитом серых оттенков. У входа меня встретил охранник. За проход в более удобные места для наблюдения дурацких фейерверков нужно было платить. "Засранцы! Даже здесь и сейчас ищут наживы", - подумал я и не стал платить, предпочев поныкаться на бюджетных ступеньках. В какой-то момент мне все же хитро удалось как-то пробраться к скользкой крыше, и я пару минут смотрел на сумасшедшее, нескончаемое шоу последнего праздника на Земле. Подо мной стояла парочка азиатов, они были счастливы и что-то лопотали на своем, тыча в цветные зажигающиеся и потухающие огоньки. "Идиоты", - подумал я, последний раз посмотрел на фейерверк и, окончательно разочаровавшись в человечестве и, собственно, глупых салютиках, поспешил смыться от шагающей ко мне охраны, которая, правда, отстала от меня, когда я, перепрыгивая ступеньки, стал спускаться по запасной, спиральной лестнице. Вот город. Он так освещен огнями, что сложно отличить день сейчас или все же ночь. Я обернулся перед длинной, широкой лестницей все таких же серых оттенков, смотря на здание, с которого спустился. "Уже утро?" - подумал я, наблюдая, как сырой туман окутывает высокое, напоминающее фантастический космический корабль в виде сигареты, серое здание. Небо было пасмурным и мрачным. Последнее утро должно быть именно таким, да? Или уже настал конец, и солнца больше никогда не будет? Нет, еще есть время, чтоб укрыться... Я посмотрел на темно-серые ступеньки с разводами на камне, за которыми в детстве было интересно наблюдать в метро, представляя, что там что-то нарисовано, а может, это карта сокровищ... Внезапно кто-то сильно толкнул меня в плечо, и я упал. Лицом в ребро широкой ступени. Страшно заболели разбитые губы, а в мыслях пролетело дурацкое: "Зубы...". Я хотел подняться сквозь окутавший меня туман, но не смог, чувствуя, как мое тело против моей воли стало дергаться. А потом я понял, что меня избивают. Ногами, как положено. Перед глазами все плыло, боль была притупленной, и я несколько раз терял сознание на какие-то секунды. Мир дребезжал, тело безвольно, послушно мялось под ногами, и я не мог подняться и дать сдачи. Слабак. А когда меня оставили в покое, я, издавая жалобные звуки, как побитая шавка, кое-как поднялся и схватился за болящую челюсть. Все-таки, мне выбили зуб... Блять! Я посмотрел на окровавленную руку, в которой белел уже не нужный кусок кости. Блять! Блять! Я злился, я был расстроен, я нервничал. А скоро, совсем скоро прозвучит взрыв. Улицы опустели, напряжение, казалось, впивалось в тело острыми проводами. Еле передвигая ноги и отхаркивая кровь, я пошел вперед. Я подумал: "Ничего страшного, можно вставить протез" - и успокоился. Все-таки, я придаю слишком сильное значение лицу... Я посмотрел вокруг: какие-то огромные контейнеры, как бывает в портах, только раза в два выше - и железные, серые. Где-то недалеко бункер. "Мне нужно к Сиду". Я плелся, я не понимал, откуда столько крови, мир постепенно исчезал. "Скоро взрыв... Сид поможет, нужно идти к нему". Почему именно он? И почему я был уверен, что только он в чем-то может мне помочь? А потом я увидел что-то подобное видению: вода, но мир будет жив. Накатывающая вода, все в воде, и она стала плескаться у моих лодыжек. Мне нужно было дойти. Если я не дойду...
@музыка:
Gothika - I'm Sorry For My Birth; Dimmu Borgir - The Fundamental Alienation
Каждый из нас не случаен друг для друга.Для кого-то мы лишь генеральная репетиция. Для кого-то работа над ошибками, перед самым важным, а для кого-то - то самое важное...